«По итогам прошлого года грузооборот порта по сравнению с 2023-м упал на 20%. до 13,9 млн тонн. В январе тенденция усилилась — к январю 2023-го мы фиксируем снижение уже на 30%. Отмечу, что мощности Мурманского порта позволяют обрабатывать до 24 млн тонн в год, то есть, мы хронически недозагружены, в первую очередь из-за сокращения потока нашего основного груза — угля.
Весь прошлый год мы предпринимали активные усилия по поиску альтернативных грузов, и кое-что удалось. Самый яркий пример — это железнорудный концентрат и железнорудный окатыш. Перевалка в порту составила 1,25 млн тонн, что в два с половиной раза больше, чем годом ранее. И это был основной грузопоток, который шел по Северному морскому пути из Мурманска. Кроме того, отгрузили несколько судов селитры. Но химические удобрения, в силу экономической целесообразности, возят маленькими судами, в основном до 30 тыс. тонн. Соответственно, этот поток очень маленький, он не может заместить уголь. Необходимо помнить, что мы — большой порт, нам необходимы массовые грузы в стабильных объемах.
По сути, химические грузы, как и металл, не стали альтернативой углю, хотя мы активно смотрели в эту сторону. Не произошло этого по простой причине — из-за отсутствия экономической целесообразности для грузоотправителя. Дело в том, что по затратам на доставку железнодорожным транспортом — Мурманск, в силу географической удаленности, проигрывает всем основным конкурентам на Северо-Западе и Юге России. И в Усть-Луге, и в Тамани, и даже в Архангельском порту, например, по контейнерам разница стоимости доставки груза по РЖД составляет 35% не в пользу Мурманска. Для химических грузов мы оказываемся дороже на 25%, по остальным также разница в 25-35% — в зависимости от дальности доставки.
Компенсировать эту разницу мы можем только за счет экономии на морском фрахте, отправляя грузы судами класса Capesize водоизмещением 160−180 тыс. тонн. Но на сегодняшний день в судах такого класса перевозят только уголь и железнорудное сырье. Другого грузопотока для Capesize просто нет — опять же в силу экономической целесообразности
В условиях геополитической неопределенности и переориентации экспортных поставок угля на Восток страны без выстраивания принципиально иной экономической политики в отношении формирования железнодорожных тарифов, морских тарифов увеличить загрузку Мурманского порта будет крайне сложно.
В этом году на берегу Кольского залива должны заработать мощности специализированного угольного терминала Лавна, который оттянет часть грузопотока на себя, и ситуация с избытком потовых мощностей усугубится. Говорят о том, что есть планы по замещению угля в Мурманском порту, но пока мы не слышали и не видели конкретных предложений, а время идет. Да, мы ведем диалог с руководством Мурманской области, с федеральными ведомствами и министерствами, все очень серьезно изучают ситуацию, но решений пока нет. Отсутствие конкретики создает для ММТП ситуацию стратегической неопределенности, поскольку наши клиенты нынешние и потенциальные также хотят понимать, какие перспективы у порта.
Исходя из существенного падения доходов, которое в перспективе только усилятся, мы вынуждены сегодня приступить к сокращению расходов. Приостановлены инвестпрограммы, законсервирована часть технических мощностей, мы закрыли прием людей на освобождающие вакансии.
Подводя итог: мы не сидим сложа руки, мы активно работаем над увеличением грузовой базы, в том числе над ее диверсификацией. Для сохранения стабильной работы порта в связи с падением грузопотока вынуждены сокращать расходы и еще больше повышать внутреннюю эффективность. Но нам, как и любому субъекту экономики, необходимо четкое понимание правил и условий, в которых предстоит жить порту. Нам также крайне необходима государственная поддержка по стимулированию грузопотока. И здесь речь идет не только об ММТП, грузы необходимы всем.
Мурманск, как морской порт, сегодня находится в сложном положении по объективным причинам, но мы обладаем и преимуществами, которые необходимо использовать. Если не весь уголь может проехать на Восток, почему его не перенаправить в Мурманск? На наш взгляд, это очевидное решение. Но именно практически реализуемое решение, а не пожелание и призыв».
